МОРЕ
Цикл, 1979г.
Перевод с армянского
АЛЬБЕРТА НАЛБАНДЯНА
ТАЙНА
О, Море, кто сможет постичь твои тайны сполна?
И знают ли волны, что прячет в себе глубина?
С упорством слепым от тебя убегают они.
Куда и зачем убегают – всегда, искони?
Толкая друг друга, к земле устремляют свой бег,
В песке Избавленья поют, исчезая навек...
О, Море, кто сможет постичь твои тайны сполна?
Но с Песней ликующей каждая гибнет волна!
МОЛЧАНИЕ
Был недвижен морской окоем,
И Покой опускался, как Сон,
В бесконечном молчанье своем.
И какая-то Тайна в ночи
Устремилась ко мне, как волна,
Бесконечна, безвестна, темна.
И душа моя съежилась вмиг
И заплакала горько, навзрыд –
Перед Бездной бессильна она.
В дальнем небе внезапно Звезда
Сорвалась, полетела и в Море
Погрузилась, пропав без следа.
Стало пусто и немо опять,
И отдавшись покою и дреме
Море было недвижно. И зря
Утонувшая в Море Звезда,
Тщилась вспыхнуть, как перл, под водой,
Бездну Моря украсив собой.
Был недвижен морской окоем.
Задыхалась душа моя в крике –
Безрассудном, бессильном, немом...
ВИДЕНИЕ
Под лунным светом, безмятежно-ледяным,
Бездонным и бескрайним было Море.
Мерцали Грезы безымянные над ним
И к волнам ластились в немом просторе.
И беззащитная, как луч во тьме ночной,
И хрупкая, как звездный блеск хрустальный,
Душа с той Грезой, что лучилась над волной,
Свой свет смешала, трепетно-печальный.
Русалка юная явила звездный лик,
Из сумерек придя, сияя звездно,
И прошептала мне: – Дух Вечности велик –
Внимай же Вечности, пока не поздно.
С бездонной Грезой Моря слейся – и тогда
Дыханье Вечности почувствуешь сильнее
И сможешь тех границ достичь, где навсегда
Материя становится Идеей...
Когда же Море, погруженное в Мечты,
Улыбка солнца мягко озарила,
Исчезли призраки, священны и пусты.
Вновь предо мной большое Море было...
МЕЧТА
Отважный и юный Моряк, говорят, в старину
Увидел во сне и влюбился в Русалку одну.
И все позабыл и шагнул за родимый порог –
Искать свое счастье на тысяче пенных дорог.
Он сгинул в пучине – конец его жизни таков.
Но Море хранит его память немало веков.
С тех пор стала чайкой душа Моряка, говорят, –
Постигнем едва ли, что глуби морские творят.
Я вижу, как хищные чайки над кипенью вод
Бросаются алчно на рыбку, что мирно плывет.
Рвут в клочья ее исступленно, торопятся съесть.
Быть может, душа Моряка эта рыбка и есть?..
СКАЗКА
В морской глубине, говорят, есть чудесный дворец –
В нем Рыбка живет Золотая, пленившая много сердец,
Сверкая нарядом, она уже столько веков
Видением Счастья врывается в сны рыбаков.
У Моря сидят они вечно – и ночи, и дни –
И сеть золотую сплетают, сплетают они.
Со дня появленья на свет и до смертного дня
Сплетают, вздыхая, сплетают, судьбину кляня,
Но Рыбка всегда убегает, как сеть ни готовь,
И невод их Счастья становится саваном вновь...
... Я слышал ту Сказку у моря лазурного, где
Погибшая рыбка качалась на пенной воде.
Я видел, как солнце угасло за дальней чертой,
Как волны несли и несли чей-то гроб золотой...
ПЕСНЯ
Усталое Море, дремотно качая волну,
Умолкло, застыло, отдавшись спокойному сну.
В недвижной его глубине был все тот же хаос
Видений, и таинств, и смутных, неведомых грез.
А солнце, обмануто Морем, решило сгореть –
С улыбкою жертвы на гордом лице умереть.
И пепел последнего воспоминанья его
Ветра уносили в Безвестность, где время мертво.
Какая-то женщина плакала возле камней,
У кромки воды. Мягкий сумрак клубился над ней,
Клубился, как зов, как печаль, издалека спеша.
Покинутой женщины горько рыдала душа.
И все растворялось во мраке, стремясь к забытью,
И пела Русалка заветную песню свою...
ВОСПОМИНАНИЕ
Как в раковине робкая улитка,
Которую исторг морской прибой,
Как тот песок, колеблющийся зыбко,
Что лижут волны, унося с собой,
Так наши дни идут, идут напрасно –
Бессмысленно, печально и безгласно.
И Времени песок, сухой, бездонный,
Вбирает, сушит влагу наших слез,
И Ветер, подхвативший наши стоны,
Их вдаль, к последней той черте унес,
Где Прошлое мы держим в заточенье,
Укрыв его мечтой о Возвращенье.
Из наших дней бесцветной вереницы
Мы с вожделеньем вырываем день
И прячем – пусть навеки сохранится! –
Как ту улитку – в раковину, в тень,
И так лелеем, чтоб, сверкнув кристаллом,
Жемчужиной воспоминаний стал он.
Потом, потом, когда вдвоем печально
У Моря сядем мы, спустя года,
Передо мной пройдет она прощально –
Всех наших дней безликих череда.
Мы бросим в Море их с улыбкою беспечной,
Жемчужины вернув стихии вечной.
БЕЗЫСХОДНОЕ
Ненасытно вбирает он сумерек медленный яд
Этот город, чье в страсти неистовой корчится тело.
Истомленный, снедаемый мукой несметных утрат,
Я скитаюсь по улицам молча и оцепенело.
В мутном свете я вижу каких-то пьянчуг без лица,
В лютой ярости желчь своих душ извергающих глухо.
И сквозь горькие всхлипы, сквозь стон поминая Творца,
Притулилась под грязной стеной желтолицая шлюха.
И сжимается в скорби душа. Устремляю шаги
Вон отсюда – туда, где спокойное плещется Море.
Вот взметнулась растерянно чайка – а в небе ни зги –
И торопится к городу, будто с собою в раздоре...
– Ты покинула Море и к городу рвешься скорей:
Стало Море тюрьмой и приносит тебе лишь страданья.
И я тоже, как ты, убегаю из клетки своей...
Черным саваном тьма покрывает простор Мирозданья.
СМЕРТЬ
Берег был пустынен. Раскаленный
Искрился песок, чуть-чуть шурша.
Старой чайки, чайки утомленной
Умирала медленно душа.
Умирала. И во взгляде птичьем
Даль тускнела, падала волна,
Море – всем поющим безграничьем –
Становилось пропастью без дна.
Глох прибой и задыхался в пене,
Брызги, всплеск – и нету ничего...
Память, боль, последнее смятенье –
Все теперь пустое, все мертво.
Чуждая мучительно, до боли,
Синь морская ластилась у ног...
И во взгляде, меркнувшем дотоле,
Вспыхнул безымянный огонек.
Показалось, что коснулся слуха
Зов из Невозвратности самой...
И тогда она вскричала глухо
И смешалась с подступившей тьмой.
ЭПИЛОГ
Опять дождя печальное виденье
Мне душу гложет – и спасенья нет.
Вновь из теснин души всплывают тени,
Окутывая, застят белый свет.
И в крике чаек, горьком и надрывном,
Потерянной души я слышу плач.
Смывает Море в ритме непрерывном
Следы моей тоски, чей зов горяч.
Прибой отхлынет – с ним я исчезаю,
Нахлынет снова – возвращаюсь я,
И вновь над бездной пленный дух терзаю:
Меня глотает вихрь небытия...
Над Морем дождь. Он ничего не слышит,
Своей судьбой всецело поглощен.
И на волнах, что гладь воды колышут,
Качается легко
Моей Русалки
И Рыбки Золотой
Последний сон...
© Севак Арамазд